Глупая невестка

Шел путем-дорогой старик и нес с собой слиток золота величиной с конскую голову. Где он его добыл — неизвестно, куда и зачем шел — тоже неведомо.

Долго ли, коротко ли шел путник, уставать начал. Видит, навстречу ему — всадник.

Поздоровались, разговорились. Старик попросил:

— Продай мне своего коня!

— Не продаю, — ответил всадник. — Самому нужен.

— Я за него тебе слиток золота величиной с конскую голову дам.

— Ну ладно, так и быть, — согласился всадник. Отдал старик золото. Сел на коня, поехал. Но конь оказался необъезженным, с норовом, того и гляди, скинет. Неспокойно было ехать на нем старику.

Долго ли, коротко ли он так промаялся, видит: навстречу едет человек на быке.

Спешились, поздоровались, обмениваются новостями. Старик говорит:

— Давай меняться: ты бери моего коня, а я — твоего быка.

Странным показался такой обмен владельцу быка, — Это почему же ты хочешь меняться?

— Человек я старый, а конь еще как следует не объезженный, дурит, трудно мне с ним управляться.

— Что ж, давай поменяемся.

Поменялись они, сел старик на быка, дальше поехал.

На быке ехать было куда спокойнее. Но шел бык так медленно, переступал с одной ноги на другую так лениво, что после быстроходного коня старику казалось — он не едет, а на месте стоит. Этак, пожалуй, лучше пешком идти.

И только так старик подумал — видит, навстречу идет человек и ведет на веревке корову.

Поздоровались, поговорили.

— Давай менять корову на быка, — предлагает старик.

— Почему же ты отдаешь такого большого сильного быка за мою коровенку?

— Уж очень тихо он ходит. Я лучше буду сам вести корову, доить ее и пить молоко.

— Ладно, давай поменяемся. Поменялись.

Повел старик корову, а та оказалась упрямой, строптивой, идет-идет, да и остановится.

Долго ли, коротко ли он ее так за веревку тянул, видит — навстречу идет человек и ведет молоденькую двухгодовалую телочку. И такой-то она показалась старику смирной и послушной, так-то понравилась, что, едва успев поздороваться, он сразу же предложил:

— Давай менять корову на телку!

Удивительным показалось встречному такое предложение. Менять корову на телку — да где это видано, где это слыхано?! Переспросил он с усмешкой:

— Ты и в самом деле хочешь поменяться?

— Корова попалась уж очень упрямая.

Второй раз владелец телки переспрашивать не стал. Поменялись.

Повел старик так понравившуюся ему молоденькую телку, а та как начала играть да взбрыкивать — не удержишь. Измучился он с ней еще больше, чем с коровой.

Идет, идет и видит: человек ведет на поводке не большого теленка.

Поздоровались, поговорили самую малость, и старик свое:

— Давай меняться: ты бери мою телку, а я — твоего теленка.

— Почему ты думаешь, что теленок лучше двухгодовалой телки? — спросил владелец теленка.

— Может, и не лучше, да телка уж очень неспокойная, никак не могу с ней управиться.

— Ну, если так — что ж, давай обменяемся. Обменялись. Старик повел теленка, да недалеко увел: теленок-то был моложе телки, а значит, и играть, прыгать да, задрав хвост, бегать ему захотелось не меньше, а даже еще больше, чем телочке. Вконец измотал старика теленок, белый свет стал не мил.

Видит старик: навстречу человек идет, и никакой скотины с ним, только на плече топор несет: «Слава богу, поменяю теленка на топор и вздохну спокойно».

Владелец топора тоже немало удивился:

— Почему отдаешь теленка за топор?

— Молодой, глупый, взбрыкивает, никакого сладу мне, старику, с ним нет.

— Ладно, давай поменяемся.

Поменялись. Положил старик топор себе на плечо и такое облегчение почувствовал, что и сам не хуже молодого телка по дороге побежал, только что не взбрыкивал.

Однако же чем дальше он шел, тем топор ему казался тяжелее и тяжелее. Начал старик уставать, пошел медленно, нога за ногу.

Идет он так, идет, видит: человек навстречу шагает. Поздоровались, присели отдохнуть. И видит старик, что у человека на поясе красивый нож в ножнах. «На кой черт мне эту тяжесть носить, — подумал он про свой топор, — обменяю-ка я его на нож».

— Хочешь, приятель, сменить нож на топор?

— Давай посмотрим, что за топор.

— Топор что надо, стоит и ножа и ножен.

— Ладно, отдаю с ножнами.

Поменялись, разошлись. Засунул старик нож с ножнами за голенище торбазов, идет, и после топора легко ему идется.

Однако же долго ли, коротко ли он так шел, стал ему нож натирать ногу. Вытащил старик нож из-за голенища, взял в руку. Но и руке он оказался в тягость.

Дальше идет старик и видит впереди женщину. Догнал ее, поздоровался, поговорили. Потом показывает ей нож:

— Продаю, не купишь ли?

— На что я его куплю, — отвечает женщина. — У меня ничего нет, кроме вот этой иголки.

Обрадовался старик:

— Очень хорошо! Будет чем одежду чинить. Взял он иголку с ниткой, воткнул в отворот своего зипуна и довольный пошел дальше. Уж легче иголки-то вряд ли что можно найти!

Шел он, шел и дошел до холодных краев, где снегу было выше колена. На каком-то месте споткнулся старик, провалился в снег, а когда встал и отряхнулся, вспомнил про иголку.

— Постой, постой, кажется, сюда я ее воткнул, куда же она запропастилась?

Искал-искал, да так и не нашел: непростое это дело — найти в снегу иголку!

Сел старик прямо на дорогу, загоревал. Было у меня большое богатство — слиток золота величиной с конскую голову. Да, говорят, если богатство нажито нечестным трудом, все равно от него никакого проку не бывает. Вот и у меня ни за что ни про что ушло из рук все богатство, даже последнюю иголку потерял… Долго, говорят, сидел старик на дороге и горевал.