Хмель

На ниве, зыблемый погодой, Колосок,

Увидя за стеклом в теплице

И в неге, и в добре взлелеянный цветок,

Меж тем, как он и мошек веренице,

И бурям, и жарам, и холоду открыт,

Хозяину с досадой говорит:

"За что вы, люди, так всегда несправедливы,

Что кто умеет ваш утешить вкус иль глаз,

Тому ни в чем отказа нет у вас,

А кто полезен вам, к тому вы нерадивы?

Не главный ли доход твой с нивы:

А посмотри, в какой небрежности она!

С тех пор, как бросил ты здесь в землю семена,

Укрыл ли под стеклом когда нас от ненастья?

Велел ли нас полоть иль согревать

И приходил ли нас в засуху поливать?

Нет: мы совсем расти оставлены на счастье,

Тогда как у тебя цветы,

Которыми ни сыт, ни богатеешь ты,

Не так, как мы, закинуты здесь в поле, —

За стеклами растут в приюте, в неге, в холе.

Что если бы о нас ты столько клал забот?

Ведь в будущий бы год

Ты собрал бы сам-сот,

И с хлебом караван отправил бы в столицу.

Подумай, выстрой-ка пошире нам теплицу". —

"Мой друг, — хозяин отвечал, —

Я вижу, ты моих трудов не примечал.

Поверь, что главные мои о вас заботы.

Когда б ты знал, какой мне стоило работы

Расчистить лес, удобрить землю вам:

И не было конца моим трудам.

Но толковать теперь ни время, ни охоты,

Ни пользы нет.

Дождя ж и ветру ты проси себе у неба;

А если б умный твой исполнил я совет,

То был бы без цветов и был бы я без хлеба".

——

Так часто добрый селянин,

Простой солдат иль гражданин,

Кой с кем свое сличая состоянье,

Приходят иногда в роптанье.

Им можно то ж почти сказать и в оправданье.