Храм на горе Пэкчжоксан

Давно-давно жили на белом свете старик со старухой. Были они люди честные и добрые, да вот беда — детей не имели. А потому держали они собаку по кличке Сиро. Любили они ее, как родное дитя, и Сиро за любовь да ласку служил им верно и преданно.

А по соседству жили тоже старик и старуха. Но эти были люди жадные и злые, Сиро они ненавидели и всегда ругали его или старались чем-нибудь ударить.

Однажды перекапывал добрый старик свое поле, а Сиро бегал за ним по пятам. Побегал он, побегал, понюхал землю, потом вдруг схватил хозяина за полу зубами и потащил в дальний угол поля, где рос старый вяз. Притащил Сиро старика к дереву и давай лапами землю скрести. Скребет, а сам лает, будто хочет сказать: «Рой здесь! Рой здесь!»

«Что за притча?» — подумал старик. Копнул он мотыгой — зазвенело что-то. Стал рыть дальше и выкопал целую кучу золотых. Испугался старик, позвал скорее старуху. Вдвоем кое-как перенесли они клад к себе в дом. Так нежданно-негаданно разбогатели добрые люди…

Узнал про это жадный сосед, и одолела его зависть. Пошел он к старику, стал просить, чтобы тот дал ему собаку на время. Старик, по своей простоте, возьми да и дай. Обвязал сосед шею Сиро веревкой и потащил на свое поле.

— У меня тут тоже должно быть золото. Ищи! Ищи! — закричал он и так сильно дернул веревку, что бедный Сиро от боли заскреб землю лапами.

— Ага, значит, здесь! Взялся сосед за мотыгу. Копал он, копал, но, кроме камней да обломков черепицы, ничего не выкопал. Однако не отступил от своей затеи: стал рыть глубже. Но тут вдруг из-под земли повалил густой смрад и яма наполнилась нечистотами.

— Фу, гадость какая! — вне себя от злости закричал жадный старик.- Вот же тебе за это!

Размахнулся он мотыгой и ударил собаку по голове. Сиро только взвизгнул и вытянулся на земле.

Как ни горевали после старик со старухой, делать было нечего. Перенесли они Сиро в сад, вырыли там яму и похоронили его со слезами. А сверху на этом месте посадили маленькую сосенку.

Стала сосенка расти не по дням, а по часам и скоро превратилась в огромное могучее дерево.

«Сделаю-ка я что-нибудь на память о Сиро!» — подумал старик. Срубил он сосну и выдолбил из нее ступку.

— Давай напечем рисовых лепешек,- сказал он старухе.- Наш Сиро так их любил!

И вот принялись они вдвоем толочь рис в ступке. Но что за диво! Сколько они не толкут, рису в ступке только прибавляется. Стал он сыпаться через край и скоро засыпал всю кухню.

Узнали про это жадные соседи, и пуще прежнего заела их зависть. Пошли они, не стыдясь, опять к старику и старухе, просят одолжить им ступку. А старик со старухой люди добрые: как не одолжить, если соседи просят!

Принес сосед ступку домой, насыпал в нее рису и принялся со своей старухой толочь. Да только вместо риса из ступки вдруг пошел дурной запах и полились нечистоты — всю кухню загадили.

Обозлились жадные соседи, разбили ступку на мелкие кусочки и сожгли ее.

Пришел добрый старик за своей ступкой, а от нее только кучка пепла осталась. Опечалился он, да делать нечего. Собрал пепел в корзинку и печально побрел домой.

— Посмотри, старуха, что осталось от сосны Сиро!

Понес старик пепел в сад, хотел на то место высыпать, где Сиро был похоронен, но тут дунул ветер и развеял горсть пепла по всему саду. Попал пепел на ветви слив и вишен, что мерзли под снегом, и вдруг — что за чудеса! — на глазах у старика покрылись они цветами. Была середина зимы, а в саду у старика настоящая весна наступила.

От радости старик даже в ладоши захлопал.

— Ах, как хорошо. Так, пожалуй, если я захочу, все кругом зацветет!

Собрал он остатки пепла в корзину и отправился в город. Идет по улице и кричит:

Я — дед Ханасака! Я — дед «Зацветай вишневый цвет»! Куда приду, Там цветут вишни в саду!

Как раз в это время возвращался с охоты правитель провинции со своею свитой. Услышал он старика, подозвал к себе и говорит:

— Я такого еще не видал. А ну-ка, попробуй! Пусть зацветут вот эти засохшие ветки вишни.

Старик быстро забрался с корзиной на дерево.

— Цвети, золотая, цвети, серебряная! — крикнул он и высыпал на ветки пригоршню пепла. В тот же миг на глазах у князя все дерево покрылось пышными цветами.

— Удивительное дело! — изумился правитель.- Невиданная красота! — Похвалил он старика и щедро одарил.

Прослышал об этом жадный сосед, и опять взяла его зависть. Наскреб он в корзину пепла, что остался от ступки, и тоже отправился в город. Идет по улице и кричит:

Я — дед Ханасака!

Я — дед «Зацветай вишневый цвет»!

Куда приду,

Там цветут вишни в саду!

Как раз в это время опять проезжал мимо правитель

— Ах, это ты, сеятель цветов? Ну что ж, покажи нам еще раз, как цветут у тебя деревья!

Жадный старик с самодовольным видом полез на вишневое дерево. Забрался на самую верхушку и давай как попало швырять пепел да приговаривать:

— Цвети, золотая, цвети, серебряная!

Налетел сильный ветер, понес он пепел во все стороны. Досталось тут князю и его свите. Набился им пепел и в нос, и в глаза, и в рот. Поднялась здесь невообразимая суматоха: кто глаза протирает, кто чихает, кто кашляет, кто отряхивается. Разгневался правитель:

— Ах ты, лживый старикашка! Да как ты смел надо мной смеяться?!

Приказал он схватить старика, отколотить хорошенько и бросить его в темницу — чтобы в другой раз людей не обманывал.