Князь Роман и Марья Юрьевна ч.2
…окончание
6. ВОЗРОЖДЕНИЕ
Вечерний свет равнины Бранта окрасил алой пеленой,
Над Храмом в этот час заката клубился ветер золотой…
Пред входом на ступеньках Храма стояли те, кто в темный мир,
В Арванду, вместе с Альбигаром отправиться теперь решил.
Царевич Амидар, принцесса Эмира, юный князь Дагир,
Царевна светлая Илеста собрались в даль лесных долин.
Ордэн дал знак для провожатых – все отошли, и в тот же миг
В лучах тревожного заката у Храма легкий вихрь возник.
Он, взяв в кольцо шестерку смелых, в туже секунду перенес
Их в край лесных туманов серых, под небо черное, без звезд…
С тоскою Альбигар увидел как за прошедшие сто лет
Тлетворной паутины нити заполонили Божий свет.
Даже луна не светом бледным дарила сумрачную даль –
Лишь серый призрак в темном небе оплакивал свою печаль.
Ордэн прервал его молчанье: «Учитель, полночь настает,
Лишь пять минут до тонкой грани – и папоротник зацветет…
Ведь мы должны сорвать тот час же его цветок, чтоб не погас
Предвечный свет во тьме ненастной, и скрыть от посторонних глаз…
Но я не вижу, где то место – вокруг нас папортника лес…
Эмира, может вы с Илестой найдете мирт? Иль он исчез…»
«Не мог исчезнуть мирт отсюда – вон древний тис, где был костер,
И рядом с ним искать мы будем меньших из братьев и сестер»… —
И Альбигар повел рукою – пред ними тис чернел в ночи,
А рядом над густой травою мелькали бледные лучи…
Эмира подбежала первой – среди разросшейся травы
Она увидела несмелый куст мирта в капельках росы:
«Они – Евгения и Птерис! Ведь мирт так медленно растет,
И за сто лет, что пролетели, рост папортника шел вперед»…
Вдруг замелькали ярко искры, по всей долине потекли,
Перемещаясь во тьме быстро, на Птерис облаком легли:
Затрепетав, он заискрился, отряхивая долгий сон –
Бутон, как пламя над ним взвился, и огненный цветок расцвел!
Все замерли, увидев чудо, забыв, что призрачный цветок
Огнем бегущим в ночи будет, исчезнув вмиг, так судит рок…
Но вдруг, стряхнув оцепененье, Ордэн рукой накрыл огонь –
Пожаром вспыхнув на мгновенье, цветок скользнул в его ладонь!
И тут же искра огневая на мирт упала в темноте,
Вниз потекла волна живая, сияя на его листве –
Переливаясь светом алым, огонь взгляд жарко обжигал,
Плащом прикрывшись от пожара, сорвал ветвь мирта Альбигар:
«Теперь Евгения и Птерис готовы к дальнему пути…
Нам нужно средь лесных деревьев дорогу старую найти –
Ордэн, направь цветок на север, и он покажет путь, куда
Ушла отсюда королева, и где нашла ее беда»…
На вытянутой вдаль ладони цветок огнем вновь полыхнул,
И облако летящих молний вдруг обозначило тропу!
Она вилась наверх по склону, и уходила дальше в лес –
Шум, что несли речные волны, стихал вдали, потом исчез…
Тропа, искрясь, среди деревьев скользила лентой огневой,
Потом взяла чуть-чуть левее и вышла вдруг на тракт большой…
Он так зарос за эти годы – везде трава и молодняк,
Пусть даже в сумраке природы лес род свой дальше сохранял.
Все дальше огоньки бежали, приостанавливаясь вмиг –
Как будто терпеливо ждали, когда догонят люди их.
Отряд прошел часа четыре, вдруг сильный ветер поднялся,
Слышны раскаты громовые, и ливень тут же начался.
При ярком блеске грозных молний все путеводные огни
Терялись… В хаосе бесплотном идти уж люди не могли…
Тогда решили чародеи поставить временный шатер,
Укрыв его среди деревьев, и развести внутри костер –
Все подошли к огню поближе, чтоб высохнуть и отдохнуть –
Как только буря станет тише, им снова отправляться в путь…
Но вдруг Дагиру показались в ночи прекрасные черты,
Что молниями озарялись, являя чудо красоты –
Там юношу обняв с тоскою, стояла девушка в слезах,
И желтые цветы волною сияли в черных волосах…
Илеста, подойдя к Дагиру, застыла, глядя в темноту,
Впервые в поднебесном мире найдя заветную мечту –
Тот юноша… Как он прекрасен…А взгляд непримиримо горд,
Решителен, отважен, ясен! Как князь морей, чье имя Норд…
Она вздохнула, вдруг услыша такой же вздох с той стороны,
Где был Дагир, но только тише – их посетили одни сны…
Но вдруг, опомнясь, князь с царевной, к себе в волненье подозвав
Друзей, что спали в это время, сказали, в темень указав:
«Они в ночи стоят обнявшись, мы видели их вот сейчас –
Как будто вечности заждавшись…И до сих пор глядят на нас!»
Как ни старались остальные, не разглядели ничего,
Лишь только молнии живые кололи воздух, как стекло…
Ордэн задумался, но все же достал цветок и на ладонь
Его поднял он осторожно – и полыхнул тотчас огонь,
Мелькнули искры, разлетаясь и осветили в тот же миг
Обвитый до корней лианой прекрасный, стройный Тамаринд:
Цветы лианы усыпали его листву, как огоньки –
Царевна с князем увидали четыре сцепленных руки…
Две пары глаз красноречиво с их взглядами пересеклись –
И обе девушки стыдливо зарделись, как рябины кисть…
Но остальные не узнали, что удалось им распознать
Свою любовь среди печали, ту, что всю вечность можно ждать…
Дагир смотрел, не отрываясь в ее глаза… Вдруг Альбигар
Ветвь отломил – но, улыбаясь, прекрасный призрак исчезал.
«Какое имя – Алламанда…Она прекрасна, как заря!
Цветок прелестнейший Арванды, теперь для нас одна земля»…
Взгляд Тамаринда жег Илесту, как пламя… Но внезапно он
Исчез с своей сестрою вместе – как самый дивный, сладкий сон:
«Он для меня воскреснет к жизни, и мне отдаст любовь свою!
Я помогу его отчизне – как сильно я его люблю!»
Ветвь, сорванную с Тамаринда, с той ветвью, что с лианы взял
И ветвью, сорванную с мирта, под плащ свой спрятал Альбигар.
Когда же стихла злая буря, цветок дорогу указал,
Но Альбигар остался хмурым и озабоченно сказал:
«Отсюда нам три дня дороги до той окраины лесной,
Где Дерен ждет… Но в эти сроки день предначертанный пройдет…
Я думаю, что мы минуем отрезок этот и пройдем
Лишь часть пути… А даль лесную по воздуху пересечем…
И после Дерена – в предгорья мы тоже с ветром полетим,
Тогда нас не увидит Морин, а мы дорогу сократим»…
Исчез шатер, поднялся ветер и снова взял в кольцо друзей,
Он был так свеж и нежно-светел…Но вот они среди ветвей –
Почти граница лесной были, проглядывает поля край,
А дальше, в отдаленной сини, повисла сумрака вуаль…
Не видны горы за туманом…Но пробираясь сквозь листву
За шедшим первым Альбигаром, Ордэн увидел их канву…
Он всей душой туда стремился – не мог забыть минуты той,
Когда весь мир ему открылся с вершины вечности седой!
Он сотню лет мечтал вернуться, не мог он жить от гор вдали –
В ветра шальные окунуться, увидеть вновь покой земли…
От мыслей нехотя отвлекшись, Ордэн увидел впереди
Край поля, порослью заросший с кустами ягод посреди –
А дальше, словно парус белый среди бескрайних волн морских
Стоял под сенью леса Дерен, как в ожидании застыв:
Цветы раскрыты, словно птицы, взлетающие в даль небес
Под алый свет зари-зарницы или луны печальный блеск…
Ордэн достал цветок и снова рассыпался огонь над ним
И, Дерена укрыв волною, остался облаком живым.
И вдруг два ворона над лесом возникли из седой дали!
Но тут же Амидар с принцессой пустили в небо две стрелы –
С зловещим карканьем и криком дозорные упали вниз,
Не завершив и вполовину облет захваченных границ.
Ветвь Дерена сорвав, как прежде, под плащ свой спрятал Альбигар –
И весь отряд на крыльях ветра переместился вмиг к горам…
Заря сквозь сумрак пробивалась и алым цветом, словно мак,
В туманной мгле цвести осталась…Вздохнул печально юный маг –
Ордэн вдыхал всей грудью горы, но до конца не мог узнать –
Так изменила их узоры столетья сумрачного рать…
И все равно – здесь на вершине как будто время счет другой,
Как будто жизнь в подлунном мире проходит за иной чертой…
Но вновь прервались размышленья Ордэна… Тихий разговор
Друзей замолк в одно мгновенье – пред ними были Духи гор!
Окутаны сияньем лица, полны достоинства черты –
Вокруг них мир не изменился, не сгинул в царство темноты.
С поклоном встретив Альбигара, один из них спросил: «Когда
Придет сражения начало – мы ждем давно… Уже пора?»
«Сегодня на закате солнца вся королевская семья
Соединится… И взовьется в ночное небо столб огня –
Где б в это время ни был Морин, настигнет Феникс колдуна –
Тогда же вырвется на волю ужасный призрак тьмы – война»…
«Пусть Эрика с тобою вместе придет в долину поскорей –
И Души плачущего леса обет исполнят, данный ей.
Тогда мы атакуем с тыла, развеем Воинов Земли,
Чтоб порождения могилы в тьму материнскую ушли»…
Пока велась беседа эта, Эмира отошла к скале –
В лучах неясного рассвета туман стелился по земле,
Но там, у самого обрыва высокий юноша стоял,
И ветер утренний игриво златые кудри развевал.
А рядом девушка стояла, смотрела вдаль, где темный лес
За горным диким перевалом в тумане сумрачном исчез…
С Эмирой рядом вдруг тихонько раздался вздох, и Амидар,
Глядя с тоской на призрак тонкий, на самый край с ней рядом встал…
Но девушка, его заметив, махнула в сторону рукой –
Они ушли от края вместе, сведенные навек судьбой!
В глаза Эмиры с восхищеньем прекрасный юноша взглянул,
И через малое мгновенье цветок с улыбкой протянул –
Звездой серебряной и гордой горит, переливаясь весь,
Знак мужества души свободной, любви навеки – Эдельвейс!
Эмира, замерев от счастья, взяла цветок, прижав к груди,
А принц, лишь взглядом попрощавшись, исчез в лучах седой зари…
Эмира робко огляделась – его сестра и Амидар
Стояли рядом, но царевич окрестный мир не замечал…
В эту минуту остальные пришли, закончив разговор,
И встали на краю обрыва, глядя на призрачный узор –
Ордэн и Альбигар молчали и вспоминали этот мир
Без злого сумрака печали, в благословенье светлых сил…
Ордэн, опомнившись, очнулся и папортника цвет достал,
К нему с улыбкой обернулся вдруг просветлевший Альбигар –
Сноп искр невероятной силы взлетел, упавши на цветок,
Что засверкал в руке Эмиры, и замер у Лелии ног…
Лелия радостно вздохнула, в глаза ей глянул Амидар –
Она вниз руку протянула, но нежный цвет сорвал он сам,
К губам поднес цветок прелестный и молча взглядом проводил
Тень исчезающей невесты – впервые в жизни он любил!
Погас цветок в руке Ордэна, и Альбигар забрал его –
Нашлись, кто был в спасенье плена, но время в путь идти пришло –
Спустившись к горному ущелью, что зацепило поля край,
Они увидели репейник, а в гуще алый Иван-чай.
Здесь Альбигар велел Дагиру сорвать репейник и цветок,
Дал Амидару половину репейника, сложив в мешок.
Ордэн вдруг старика припомнил, как тот любил своих господ –
Он будет рад ему… Но только пускай закончится поход…
И вот Пещера перед ними, померкли своды галерей,
Но камни взглядами живыми следят за тенями людей.
Дагир и Амидар, не дрогнув, шли с факелами впереди,
Ордэн и девушки – поодаль, и Альбигар шел позади…
…Вот зал свечей, обряд исполнив, встал впереди всех чародей –
Как только свет весь зал наполнил, пришли одиннадцать Теней:
Печален Корбин, и жалея потери друга с тьмы веков,
За плечи обнял чародея, спросив: «К обряду ты готов?»
Был Альбигар спокоен, светел, и твердо Корбину сказал:
«Я отрекаюсь от бессмертья, устало сердце, дух мой стар…
Сверши обряд и не печалься, мир на пороге перемен –
Пускай с тобою я прощаюсь, но здесь останется Ордэн!
Таким же другом тебе станет, в нас много общего, поверь,
Душа младая не устанет от боли, горя и потерь…
Вас будут ждать тысячелетья прекрасных, горьких… Но вовек
Цель Богом данного бессмертья – дитя страданий – человек»…
Взглянув в глаза ему, со вздохом, встал Корбин посреди свечей –
На сколько можно видеть оком, зажглись вкруг ниточки лучей
И потянулись к Альбигару, опутав строгий силуэт…
Вдруг горьким эхом прозвучало: «Для чародея смерти нет…
Так предначертано от Бога, что нам дает тернистый путь –
Но людям отдал ты так много, отдаст ли больше кто-нибудь…
Пусть тяжело мне, но я знаю – ты долг свой выполнил сполна,
С тебя бессмертие снимаю, земную жизнь допей до дна…
Пускай душа узнает отдых, и там, в заоблачной дали
Лучей небесных яркий всполох дальнейший путь ей озарит…
Ты там найдешь, о чем мечтаешь – забвенье тишины, покой…
И там ты наконец, узнаешь отраду вечности седой»…
Вкруг Альбигара, словно кокон, переливался теплый свет,
И, устремясь одним потоком, под свод Пещеры взмыл наверх –
Вдруг брызги искр легли на стены, из них образовался шар,
Завис над головой Ордэна, что тут же на колени пал…
И Альбигар к нему склонился – на плечи руки положа,
С молитвой он перекрестился, благословляя, и сказал:
«Тебе передаю всю силу, всю мудрость, что мне дал Господь,
Пускай любовью светлой к миру наполнятся душа и плоть.
Все тайны тьмы и света знаешь – путь сострадания прими,
Проводником земным ты станешь здесь – между Богом и людьми»…
Вмиг шар распался и окутал Ордэна светом неземным,
И раздалось через минуту над чародеем молодым:
«Благословен твой путь, отныне ты призван, и твоя судьба
Огнем гореть в подлунном мире, как путеводный свет должна…
Ты станешь мне навеки другом, среди пещерных темных стен
Я встрече новой счастлив буду – приветствую тебя, Ордэн!»
И Корбин ему руку подал, подняв с колен… И в тот же миг
Пещеры озарились своды – свет ярче вспыхнул и затих…
«Я принимаю Божью волю, благословляю тяжкий путь,
Чтоб облегчить земную долю и темным душам свет вернуть!
Благодарю за это право, пускай предвечные огни
Ведут меня не ради славы – но ради света и любви.
От всей души я благодарен за дружбу, Корбин, навсегда
Средь тягот жизни и печали согреет душу мне она.
…Теперь я ухожу… Учитель! Благослови меня на бой –
Ты мне отец и мой хранитель в беде, опасности любой,
Я передам благословенье тем, кто пойдет туда со мной
С надеждой в светлое спасенье – на битву с непроглядной тьмой!»
Ордэн вновь преклонил колени – молитву старец прошептал,
И осенив его знаменьем, с любовью юношу обнял…
Потом, простившись с остальными, Ордэн исчез среди теней,
Вслед свечи вспыхнули живыми кострами сказочных огней…
Тогда вздохнул печально Корбин, на Альбигара поглядев:
«Мой друг, я тяжкий долг исполнил, теперь же помогу тебе –
Здесь, по подземной галерее, немного время изменив,
Ты выйдешь в сердце Арвадеи, где каменный костер застыл.
Семь лучших воинов Пещеры сопроводят до места вас…
Чтоб мерить время одной мерой, они возьмут огонь сейчас –
Я защищу его… Но только погаснет этот свечной блик,
Прервется время нитью тонкой – они застынут в тот же миг!
Прощай, мой друг – теперь навечно! Я не забуду наших встреч,
Ни горьких, радостных, беспечных – все буду в памяти беречь.
Быть может, чрез тысячелетье твоя душа вернется в мир,
Где средь тяжелого бессмертья ты светом истин счастлив был»…
По слову Корбина из мрака явились воины… Пройдя
Вперед к свечам, по его знаку остановились у огня –
Как будто цвет с куста живого слетели искры-огоньки
И закружились в пляске, словно опаленные мотыльки…
Под взглядом Корбина покрылись они вдруг плавленым стеклом
И под броней своей искрились…На шею каждому кулон
С таким огнем повесил Корбин – благословляя их на бой,
Беречь огонь он им напомнил в любой беде и в миг любой…
Последний взгляд на Альбигара он бросил, уходя во тьму,
И старый маг в момент прощанья печально вслед смотрел ему…
За Корбином, сливаясь с камнем, ушли и десять остальных,
Оставив в полутемном зале лишь лучших воинов своих.
Склонившись перед Альбигаром, один из них сказал: «Пора
Нам в путь идти… За перевалом откроется еще гора:
И там начнется галерея, что приведет на место нас,
Преодолеть лишь нужно время, чтобы успеть в закатный час…
Меня зовут Ярлэн, а это мои друзья: Акир, Торин,
Зарина, Агнера, Корведа, Ирдан»… — маг поклонился им:
«Мы рады спутникам достойным, со мной же рядом – Амидар,
Царевича Дарнидикои ждет слава северных варгал…
Принцесса Брантская – Эмира, наследница восточных звезд…
Цвревна Ясинбарда – имя Илесты знает весь народ…
И вот Дагир – он князь Арванды, наследник славы родовой,
Весь род его лишь в авангарде сражался, на передовой…
Сейчас же, встаньте поплотнее…» — и Альбигар взмахнул рукой,
Вокруг них ветер вдруг завеял, и вихрь замкнулся за спиной…
…Когда рассеялись немного следы его волшебных чар –
Они стояли на дороге, что под землей вела во Храм…
7. ПОСЛЕДНЯЯ БИТВА
7.1. ПРИЗРАКИ ТЬМЫ
Там, в поле, где ветер от ужаса воет, в лесу, сплошь покрытом холмами могил,
В крови по колена гуляет на воле Война, набирая размах черных крыл…
Она над землей полетит, словно коршун, и кровь будет капать с железных когтей.
Безжалостно жребий давно уже брошен, и тьма накрывает дороги людей.
Никто не спасется от ярости, злобы, от взгляда, горящего адским огнем.
И жадность больной ненасытной утробы ничем не смириться ни ночью, ни днем.
Питаясь попутно телами и смрадом, и вдаль продвигаясь к кровавым ветрам,
На землю уронит чернеющим ядом, Смерть, угли и пепел с тоской пополам.
Над полем сраженья кружить будет дико, и крики предсмертные жадно ловя,
Она не скрывает ужасного лика… И мертвым огнем пламенеет заря.
Когда же затихнут последние звуки, трава прорастет из истлевших костей –
Война испытает смертельные муки и, крылья сложив, сгинет в мире теней…
В Моринегарде неспокойно – вокруг него стоят стеной
Все силы тьмы, что вызвал Морин, готовясь к битве роковой.
На главной площади, пред Храмом, вкруг эшафота караул
Стоит, как пес четырехглавый – бояться смерти стал колдун…
Часами он перед кристаллом, своим предвестником, сидел,
Что мутным, треснувшим опалом в неясном сумраке бледнел:
Дороги все в тумане темном – лишь на закате дня вчера
В долине папортников Морин заметил всполохи огня –
Они возникли и пропали, потом за страшным лесом вновь
Возникли… И перед горами исчезли… Взволновалась кровь,
И застучало его сердце – он вспомнил, что вчера дозор
С гор не вернулся… Куда делся? Кристалл не весь дает обзор…
Проклятый лес под сень деревьев не пропускает никого,
А скалы… Их чертог овеян сияньем вечным Духов гор…
Как мучит эта неизвестность! Как угнетает пустота…
Предсказанная неизбежность придет… Надежда так тонка…
Он стиснул зубы и решился – сейчас он выступит в поход!
И до заката на границе войска он поведет вперед!
Как бы там ни было, но битва начнется – ведь его враги
Наверняка стянули силы, чтобы вернуть ему долги…
А здесь он караул утроит, чтобы никто не подошел
И не проник в запретный город – пусть сгинет каменный костер!
Спустя немного тучей черной накрыв пол-неба и земли,
Взлетела армия воронья и скрылась в сумрачной дали,
За нею тени заскользили, но Черных Призраков черты
В гримасах смерти недвижимы – исчезли в чреве темноты…
Вновь черной тучей накрывая застывшие края небес,
Стервятников взлетела стая – свист крыльев в темноте исчез…
И вот земля заколебалась – тяжелой конницы галоп,
Раскатом диким раздаваясь, за гранью сумеречной смолк…
Последним покидал столицу огромный Ворон – крылья тьмы
На битву к сумрачной границе, как буря, Морина несли…
7.2. ГРАНИЦА
… Ордэн вернулся ровно в полдень, и в тот же час собрал войска,
Чтоб помолиться всем народом в успехе смертного броска:
«Мы защищаем жизнь и правду, не ради власти! Злата тлен
Нас не манит, и долг наш ратный чист от корысти и измен.
Господь, спаси нас и помилуй! И злую тьму остановить
Даруй нам праведную силу, пошли нам милость – победить!
…Теперь, запомните – те силы, что Морин за сто лет собрал,
Пришли из мрачной мглы могилы, он смерть саму на бой призвал…
Но Черных Призраков погибель в тех масках, что на лицах их:
Ведь тьма, что управляет ими – бесплотный сгусток слов пустых.
Лишь маска упадет на землю, навек уйдет безвольный дух,
И ветер злую тень развеет, как эхо отдаленный звук…
Над Воином Земли заклятье – неуязвим идет он в бой,
Его лишь можно обезглавить – он станет вновь сырой землей…
У Оборотней, что извечно служили злому колдуну
Кровь злая раны быстро лечит – нить жизни убегает в тьму:
Но если над смертельной раной молитву Господу прочесть –
Прервется нить, что жизнь давала, придет за Оборотнем смерть:
«О Господи, Святые силы пошли за грешною душой –
Пусть прах навек сойдет в могилу, его забвением укрой»…
Ну что же, братья, час назначен – я вижу всполохи огня –
Враг наступление уж начал, границы стражи ждут меня…
Их сил не хватит на атаку, пусть Морин этого не знал,
Но с его войском в тяжкой схватке погаснет скоро их пожар»…
Во весь опор помчались кони, дружины строгой чередой,
Едва достигнув края поля, немедленно вступали в бой –
В единый рев смешались крики, метала скрежет, стоны, вой…
Мелькали Черных масок лики, среди зарницы огневой.
Переплетались люди, тени, из-под копыт летела грязь,
В кроваво-огненной метели улыбка Смерти родилась…
…Лишь солнце перешло к закату, колдун заметно помрачнел
И в сторону Моринегарда с тревогой и тоской смотрел –
Уже он понял, что противник его войскам не уступал,
И Морин в исступленье диком последнего заката ждал…
7.3. ВОЗВРАЩЕНИЕ
Моринегард спит в ожиданье…Властитель темный, наконец,
Ища решенье предсказанья, оставил сумрачный дворец.
На площади у эшафота сомкнулись темные ряды –
Как три витка круговорота к нему закрыли все ходы…
… Но вот и отблески заката пробились чрез седую мглу –
И отдаленные раскаты, как нож, вспороли тишину:
То камень треснул, содрогаясь и рассыпаясь…Через твердь
Сочилось пламя, извергаясь – костер воскрес, чтоб догореть!
И в то мгновенье, когда лава взметнулась и огонь запел,
Из заколоченного Храма возникли воины Пещер –
Врезаясь в кольца тьмы и злобы, они сметали в прах врагов,
Лишь стоны дьявольской утробы следами пали их шагов…
За ними – Амидар с Дагиром, тесня противника, круша,
Немедля в страшный бой вступили, к костру продвинуться спеша.
Сильнее разгоралось пламя, уже ревел и выл пожар –
У Храма, Богу уповая, молился старый Альбигар…
Вдруг, Черный Призрак, размахнувшись, ударил Агнеры кулон –
Огонь запрыгал, встрепенувшись, раздался треск и тихий звон…
И Призрак черною рукою коснулся этого стекла:
Огонь погас, исчезла воин – жизнь камня твердь заволокла…
И тут же, словно с новой силой, рванулись в бой ее друзья,
Врагов сметая в пыль и мимо ударов вражеских скользя –
И скоро Призрак пал последний, окончен бой и путь открыт –
На эшафоте сном забвенья в огне Король Арванды спит!
У ног его – лиловый вереск, как будто только что с куста –
«Проснись для битвы, грозный Феникс, тебя ждет неба высота!» —
И бросил с этими словами четыре ветви Альбигар
И три цветка… Вдруг стихло пламя, исчез бушующий пожар!
Остался только дым, летящий в ночную сумрачную высь,
Вот он рассеялся… И счастья вдруг крики рядом раздались –
Король стоял, смеясь и плача, и Королеву обнимал,
Приникнув к ним, кудрявый мальчик сестренку за руку держал…
И Эдельвейс, Лелия, Дерен, и Алламанда, Тамаринд
Стояли, в счастье едва веря, благословляя этот миг…
Лишь через малую минуту они взглянули на друзей,
Кто их вернул ценою трудной, опасных не боясь путей –
Взгляд Эдельвейса и Эмиры вновь замер, пересекшись вдруг…
А Алламанде и Дагиру все солнце виделось вокруг…
По радуге одной гуляя, стоят Илеста, Тамаринд…
Лелия с Амидаром взглядом о чем-то нежно говорит…
Но вновь их счастье – лишь мгновенье…Чтоб дать глоток любви и сил:
Огнем взметнулись крылья – Феникс в ночное небо птицей взмыл!
Он покружил, роняя искры, словно остаться здесь хотел –
Но в тот же миг стрелою быстрой на поле битвы полетел…
Тогда же Альбигар на землю репейник бросил из мешка –
И встали кони, ровно девять, хрипя, прерывисто дыша:
Из той шестерки, что в карету запряжена была, теперь
Оставили лишь пару серых со звездочками лошадей –
Всех остальных под верховые перепрягли, и Альбигар
Из-под плаща к счастливой были цветок Ивана-чай достал…
Старик не мог глазам поверить – он плакал, обнимая тех,
Кого любил на этом свете и ждал в теченье сотни лет…
Пришла пора опять расстаться – лес темных Душ сигнала ждал…
На бой решили отправляться Дагир, Эмира, Амидар…
Вот Алламанда с Тамариндом сидят в седле… И Дерен здесь…
Глядя украдкой на Эмиру, в главе отряда – Эдельвейс.
На бой благословляя храбрых, волшебник Эрике сказал:
«За них бойся – долг их ратный венчает радостный финал…
И нам пора, садись в карету, долина папортников ждет,
Сейчас с тобою я поеду, и время побыстрей пройдет»…
Потом он в Храм отвел Лелию и с ней обоих малышей,
Пошла Илеста вместе с ними…Но где же воины Пещер?…
Они стояли полукругом у Агнеры,… Скорбя по ней –
Друзья и верные подруги…Их слезы, словно блик свечей…
Но Альбигар сказал Ярлэну: «Вы жизнь ей сможете вернуть,
Когда благие перемены отпустят вас в обратный путь –
Ордэн вернет ее в Пещеры, зажжет одиннадцать свечей,
И Корбин заклинаньем веры сотрет заклятие огней…
Вы вновь сольетесь с темным камнем, лишь в памяти своей храня,
Все то, что на земле узнали – друзей любимых и меня…»
Тогда все шестеро с поклоном на Агнеру в последний раз
Взглянули – и в молчанье полном звезда надежды родилась…
Потом в почетном карауле остались двое их – Ирдан
С Зариной… Четверо вернулись в открытый, освещенный Храм –
Внутри горели ярко свечи, и слышались слова молитв,
Грехи смывая человечьи, моля об окончанье битв…
7.4. ПЛАЧУЩИЙ ЛЕС
…Летели кони, но карета путь одолела небольшой –
И четверти, наверно, нету…Заросший тракт в тиши ночной
Едва заметен… То и дело хлестали по бокам кусты,
Ее бросало вправо-влево, в сплетенье темное листвы…
И старый кучер в удивленье смотрел вокруг: еще вчера
Он ехал здесь… За это время дорога лесом заросла?
Потом он вспомнил про столетье, что над землею пронеслось,
И загрустил, что миром эти все годы управляла злость…
«Ваше величество, до света нам не успеть к реке никак…
Три четверти осталось где-то, проехали – всего пустяк…»
Вздохнула Эрика: как мало…Да, этот лес заросшим стал –
И разбудила Альбигара, что по дороге задремал:
Он согласился с их тревогой и заклинанье прошептал –
В туже секунду на дороге возник сияющий туман…
…С обратной стороны тумана их ропот вод бегущих ждал –
Река их радостно встречала и старый тис главой качал…
Костер, что ярко разгорелся, вдруг выхватил из темноты
Полоску Плачущего леса, его печальные черты –
Оплакивая, как и раньше, судьбу забытых всеми душ,
Лес ожидал, что будет дальше, от света скрыт и миру чужд…
Встав у границы тьмы и света, как в бледном отблеске свечи,
Слова забытого привета сказала Эрика в ночи:
«Мою примите благодарность за сохраненную нам жизнь –
Что верными словам остались, что воле тьмы не поддались…
Теперь прошу исполнить клятву – явиться на последний бой,
Чтобы с людьми сражаться рядом и с ними стать одной судьбой!»
Едва она договорила, в лесу мелькнули огоньки –
Возникла бликов паутина на расстоянии руки…
«Мы здесь… И к битве мы готовы, до встречи, Эрика… Когда
Исполним мы завета слово, тогда простимся навсегда…
Мы просим отслужить молебен, прощенье вымолить для нас,
Живых людей услышит небо…Мы долг свой выполним сейчас –
Но ты всей силой состраданья и бед, испытанных тобой,
Проси, спасти нас от изгнанья, и душам обрести покой!
Проси, молись – тебя услышат! Мы верим – будет дан ответ,
Прощенье есть для тех, кто ищет – ведь мы давно избрали свет!»
В ночи мелькали тени, лица…И бесконечной чередой
Отряды понеслись к границе, мечтая обрести покой…
7.5. ПОЕДИНОК
На поле битвы рев и скрежет, уходит в ночь багровый дым,
Лишь дуновеньем ветер свежий Снесет чад облаком больным…
В злобе и страхе видел Морин, что даже Воины земли,
Рожденные на смерть и горе, верх одержать здесь не могли –
То тут, то там он слышал стоны, то обезглавленные вмиг
Землею становились снова, рок многих Воинов настиг…
Конечно, и врагов немало в тяжелой битве полегло –
Но войско уязвленным стало, а значит – проиграть могло.
И он в отчаянье и гневе почти рассудок потерял –
Увидев пред собой Ордэна, колдун в безумье закричал:
«Ты здесь! Щенок! Что, твой наставник уже почил среди теней?
Давно ли он тебя оставил вместо себя – спасать людей?
И что ты делаешь на поле, издревле, чтоб не осквернить
Себя, по рока высшей воле – не можешь никого убить!
Но я могу! И ты ответишь за поруганье и позор,
Что принесли мне силы света с начала мира до сих пор!»
…Удары отражая смело, вступил в бой юный чародей –
Колдун, решив убить Ордэна, его теснил еще сильней…
Но вдруг в ночи мелькнуло пламя – колдун в отчаянье застыл,
Еще не видя его – зная! И в исступлении завыл:
«Будь проклят Феникс, невозможно! Я сделал все, чтоб сгинул ты –
Но ты воскрес по воле Божьей! Минуя сети темноты…
Так что ж, я обойду проклятье и смерть, что предрекли Хэй-тэ,
Глубин безликих злые братья – и отомщу сполна тебе!»
Над колдуном кружа, как факел, удары Феникс обходил,
И крыльев огненные взмахи лишили Морина всех сил –
Меч уронил на землю Морин, в смертельном страхе задрожал –
Огонь накрыл его и вскоре он наземь замертво упал…
…В туманной дымке предрассветной над колдуном Король стоял,
В руке своей, как клад заветный, он сердце черное сжимал!
Когда же, прочитав молитву, он к небу протянул ладонь –
Стрелою молний перевитых на злое сердце пал огонь…
Через минуту только пепел в руке остался Короля…
И тут же просветлело небо, и сумрак сбросила земля!
Но бой кипел! Его раскаты гремели среди первых звезд,
Мелькали маски, шлемы, латы, и запах крови ветер нес…
Но вот в ночи мелькнули крылья – врезаясь в тучу злобной мглы,
В тяжелый бой с бесовской силой вступили Белые орлы!
И Души плачущего леса схватились с Призраками тьмы…
Больного марева завеса накрыла страшный лик Войны…
…И вот рассвет окрасил землю – впервые за столетний срок
И злое сумрачное время – луч солнца небо пересек!
Разлился золотистым бликом по розоватым облакам…
Под его светом поле битвы предстало выживших глазам:
Окочен бой… Телами павших усеяна земля полей,
И раненых – еще дышавших, не перешедших в мир теней.
В огромном госпитале рядом борьба кипела за их жизнь –
Все врачеватели в Арванду из стран соседних собрались.
Ордэн руководил работой, с ним рядом были Духи гор –
Любовью светлой и заботой здесь каждый воин окружен.
Тяжелораненых Илеста под попечительство брала,
Целительствуя с магом вместе, являя чудо мастерства…
Лелия, Алламанда с ними приняли милосердный крест…
В полубреду лежит Эмира и брат любимый – Эдельвейс:
В бою они сражались вместе, их Призрак тьмы атаковал –
И принц закрыл собой невесту, принявши яростный удар…
Царь Ясинбарда рядом с ними – сражался до конца Ноэрс,
Почти сойдя за край могилы, не слышал радостную весть…
Дагир… В беспамятстве глубоком лежит который день подряд,
Бродя во тьме, тиши холодной, не видя Алламанды взгляд…
Он с Дереном и Тамариндом сражался, не жалея сил,
Его нашли среди убитых – под грудой тех, что он убил…
Он не пустил на бой принцессу, и братья согласились с ним,
Оставив на холме у леса…«Господь, верни его живым!»
Едва избегнув смерти лютой, со страшной раной на груди,
Лежит Король Арванды, будто душа далеко от земли –
В бой Феникс ринулся, как только за колдуном шагнула Смерть,
Сражаясь в самом пекле бойни, он не боялся умереть…
И словно изваянье горя, без слез на день и ночь глядит,
Взывая сердцем к Божьей воле, печально Эрика сидит…
8. ЖИЗНЬ
На горизонте в светлых искрах вдруг возникает силуэт,
Он приближается так быстро, что обгоняет Солнца свет.
И алый конь с пурпурной гривой проносится, звеня уздой,
Свою улыбку дарит миру веселый всадник молодой.
Его одежда алым блеском сверкает в темной пелене,
И поднимается над лесом лик Солнца, глядя вслед Заре!
Спустя немного всадник белый спускается с холмов седых,
И снежный конь, прекрасный, смелый летит вдаль ветров золотых.
И яркий свет неотвратимо на клочья разрывает тень –
Уверенно, невозмутимо глядит вдаль неба Белый День.
Но вот тумана звездной выси плащом окуталась земля,
И серый всадник появился в закатном пламени огня.
Конь серый мчится, словно ветер, попона блещет серебром –
Седой и величавый Вечер несет с собой покой и сон…
Он скрылся в потемневшей дали, росой разлилась тишина –
Но среди сумрака вуали тень черная теперь видна…
Конь вороной летит стрелою, заката блики гонит прочь –
И гриву черную рукою переплетает всадник Ночь…
Минула боль… Вернулись к жизни все те, кто отдал столько сил
Своей или чужой отчизне – за светлый и счастливый мир.
Вернулись жители в Арванду, и снова ожили дома –
Теперь за гранью Тарзиланды осталась сумрачная тьма.
По старой сумрачной границе Ордэн расставил часовых,
И снова каменные птицы оберегают сон живых…
Звезда зажглась на небосклоне – вновь Арвадея зацвела,
Она воскресла к жизни новой еще прекрасней, чем была!
На главной площади у Храма, где был зловещий эшафот,
Сегодня будет праздник славы, и соберется весь народ.
Уже в столицу возвратилась вся королевская семья,
Два чародея вместе с ними и все их новые друзья.
Вчера они прощались долго с отрядом воинов Пещер –
Ордэн их проводил в дорогу, вернуться лишь к утру успел…
Теперь готовится молебен – всем миром решено молить
О Неприкаянных, и небо об их прощении просить.
И вот закат – багряным блеском взлетают в небо купола,
В преддверье благодатной вести, что им обещана была.
Они стоят в тоске глубокой и молча ждут судьбы своей –
Покой, покой! Седой, без срока…Видны и лица их теперь –
Мужчины, женщины, их возраст уже нельзя определить…
А взгляд тоской бездонной полон, и в нем надежды тонкой нить…
Вот Феникс с Эрикой пред всеми вошли под благодатный свод
И опустились на колени – за ними пал ниц весь народ…
И королева Бранта – Хейна, и Ясинбарда царь – Ноэрс
В молитве искренней со всеми сейчас присутствовали здесь.
И старый царь Дарнидикои, на маленькой сидя скамье,
Молился о седом покое…И о покое на земле…
Вот Эдельвейс с Эмирой рядом, Илеста, с нею Тамаринд,
Лелия вместе с Альбигаром, и Алламанда здесь стоит…
А вот за ней Дагир и Дерен, она же держит малышей,
Что норовят в любые щели залезть, как парочка мышей…
Но вот она сдала их няне, к Дагиру тихо подошла –
И вместе на колени встали…Вдруг ожили колокола!
Не плач, а светлое спасенье несла их золотая песнь,
Надежду, жизни воскресенье – благую, радостную весть!
Тотчас в руках у Душ несчастных зажглись, как звезды, огоньки,
И проступили слезы счастья, как свет, сияющее легки…
Исчезли лица… К небосводу они ушли огнями звезд,
Их долгожданному восходу вслед эхо радости неслось…
…Наутро, чествуя героев, Король опять созвал народ…
Царевича Дарнидикои прославил сумрачный поход –
Варгалов кровь его на битву безжалостную, до конца,
Вела среди живых, убитых и до смертельного венца…
Но Амидар не сдался смерти – он триста Воинов земли
Среди кровавой круговерти отправил в лоно черной тьмы!
Он спас от гибели немало, их закрывал собой в бою –
Венец героя он по праву возложит на главу свою.
Еще он заслужил награду отвагой, доблестью лихой –
Принцессу золотой Арванды он скоро увезет с собой.
Как счастлива была Лелия! И Уган любовался ей –
Ее красой, улыбкой милой, что озарит снега полей…
Он объявил, что после свадьбы оставит нового царя –
И молодые будут править с рассвета будущего дня!
…Еще венец геройской славы на голову Дагира лег –
Ценою жизни витязь храбрый победу оплатить бы мог…
Древнейший, знатный род Арванды он вновь прославил на века,
Его же тоже ждет награда – принцессы молодой рука…
Как радовалась Алламанда и трепетала от любви –
Она останется в Арванде, с родными, близкими людьми!
Принцессы сан без сожаленья на гордый княжеский венец
Она заменит в то мгновенье, когда благословит отец.
…Лишь Тамаринд грустил немного, и даже почести сейчас
Его не трогали…. Тревога сочилась из холодных глаз…
Его терзало, что Илеста – наследница, а он лишь принц…
И ей не быть его невестой – в печали он не видел лиц…
Илеста тоже сомневалась в судьбе, что ждет любовь ее,
Но рядом с ним стоять осталась, чтоб насмотреться на него…
Король и Королева вместе просили в жены сыну их
Царевну светлую – Илесту, благословляя молодых –
Они им вотчину и земли хотели во владенье дать…
Но царь Ноэрс сказал пред всеми: «Мне в Ясинбарде нужен зять –
Вы что же, дети, приуныли? Я рад тебе, принц Тамаринд –
Отважен ты, умен, и сила твоя любого впечатлит…
Я лишь тебе отдам Илесту, но жить вы будете со мной –
И Ясинбардом править вместе ты будешь со своей женой!»
От счастья Тамаринд ни слова в ответ Ноэрсу не сказал –
И чувства выразил поклоном…Илесту же к груди прижал.
И вот наследника Арванды, ликуя, чествует народ –
И лег венец геройской славы на золото его волос…
Но лишь в глазах своей Эмиры он видит радости огонь –
Черпая в нем любовь и силу, целует нежную ладонь…
Два королевских дома долго оспаривали, кто из них
Имеет право в эти годы взять под опеку молодых:
И в Бранте, и в Арванде равно до восхождения на трон
У них есть лишь второе право – таков наследия закон…
Но дети правящих монархов вдруг озадачили родных –
Они решили в дальних странах попутешествовать одни.
Оказывается, их манили края, куда заря летит…
И в даль ветров влекла их сила, что все сметает на пути…
И океанские просторы, бескрайние моря песка
Их звали… И седые горы, что задевают облака…
Так Эдельвейс красоты мира расписывал перед родней –
И вторила ему Эмира, сжимая крепкую ладонь.
Тут Феникс, Эрика и Хейна назад решили отступить –
По собственному разуменью пускай свою построят жизнь…
…Всеобщий праздник завершался, погасли яркие огни –
Народ к заботам возвращался, забыв про горестные дни.
Арванда радостно встречала надежды будущего дня –
На горизонте нитью алой вставала новая заря…
9. НАЧАЛО
Вершина озарилась солнцем, и камни, золотом горя,
Смотрели как рассвет смеется, раскатом по горам звеня..
У края золотой вершины стоял в молчанье Альбигар,
Глядя как сонные долины рассвета озарил пожар…
Ордэн никак не мог решиться его оставить и уйти –
Теперь навечно с ним проститься, не встретить больше на пути…
Он плакал, слезы сожаленья катились по его щекам…
Взгляд Альбигара в восхищенье стремился к белым облакам…
«Ордэн… Прислушайся к безмолвью – проходит здесь земная грань,
В подлунном мире только горы могли б вместить Святой Грааль…
Смотри мой сын, вот эти скалы изрезали морщины лет –
И все же, это слишком мало, чтобы впитать небесный свет…
Ордэн, хочу стать частью неба – частицей каждой ощутить
Тот мир, где я свободным не был, хочу мгновеньем каждым жить…
Не плачь – я на дороге к счастью, я скоро обрету покой
И вырвусь из-под долга власти в объятья вечности седой…
Тысячелетья пролетели, а я не видел мир земной –
Лишь блики, отраженья, тени… Мне нужно ощутить покой!
Тогда смогу услышать шелест от крыльев нежных мотылька,
Что опускается на вереск в дыханье томном ветерка…
И радугу в просторе неба увижу истинных цветов –
Таких, что человек не ведал, быть может, тысячи тонов…
Увижу в дымке предрассветной, как распускается цветок,
Как просыпается для света и жизни каждый лепесток…
Услышу тихий, нежный шепот цветочных ароматных трав,
Листвы заветный первый шорох едва проснувшихся дубрав…
Ордэн… Твое начало жизни берет исток с седых вершин,
Из бури ветра, танца листьев, из горных пропастей глубин…
Ты счастлив будешь в мире этом, но также счастье ты найдешь
В предназначенье, что осветит тот путь, которым ты пойдешь»…
В последний раз обняв Ордэна, улыбкой слезы осушил,
И сняв с него печали бремя, поцеловав, благословил.
Потом, смотря, как он уходит, слезу украдкою смахнул,
И снова в сторону восхода с надеждой светлою взглянул –
Переведя свой взгляд на землю, с последним вздохом Альбигар,
Благодаря за жизни время, молитву миру прошептал:
«Ты жил и будешь жить без нас, когда уже не сможем видеть,
Не сможем плакать, ненавидеть, не сможем больше открыть глаз.
К тебе приходим мы однажды, не зная цели и пути,
Не зная, сколько боль нести – но умереть не можем дважды.
Лишь ты способен возродиться, как Феникс из горнил огня,
И ты увидишь радость дня – а мы уже не возвратимся.
Ты удивительно прекрасен, таким задумал тебя Бог,
Лишь человек испортить смог твой лик, что был так чист и ясен.
Мне будет жаль с тобой прощаться, когда настанет мой черед,
Когда в туманный гололед уйду я, чтоб не возвращаться…
Но верю я и представляю – когда переступлю черту,
То мир прекрасней обрету, чем тот, который оставляю…»
Примечания:
1 Феникс (мифологическая птица, обладающая способностью сжигать себя и возрождаться из пепла)
2 Птерис (Pteris – семейство птерисовые, растение рода папоротников. Легенда гласит, что папоротник цветет один раз в году, в ночь на Ивана Купалу (7 июля), цветет всего один миг, сорвать его очень трудно, потому что, нечистая сила всячески запугивает. Зато сорвавший цвет папоротника и сохраняющий его на себе получает дар прозорливости и может понимать язык животных. Чтобы сорвать цветок, нужно разостлать около растения священную скатерть (употреблявшуюся на святой неделе), очертить вокруг себя круг освященным ножом, окропить папоротник святой водой и молиться, сорвав цветок, нужно бежать, не оглядываясь).Евгения (Eugenia – семейство миртовые, мирт, вечнозеленый кустарник).
3 Тамаринд (Tamarindus indica L. – семейство бобовые, крупное вечнозеленое дерево с раскидистой кроной, светло-зелеными листьями и розовыми или желтыми цветами с красными полосками).
Алламанда (Allamanda – семейство кутровые, лиана с блестящими зелеными листьями и желто-золотыми цветами).
4 Дерен (Cynoxylon florida, семейство дереновые, небольшое листопадное дерево с красивыми белыми цветами, похожими на бабочек, обычно растет один).
5 Ирбис — Снежный барс (Uncia uncia, Snow leopard — житель гор Алтая, Памира, Тянь-Шаня, Тибета, Гималаев и высокогорий Монголии. Среди крупных кошачьих ирбис — единственный постоянный обитатель высокогорий, олицетворяет собой величественный, загадочный и суровый мир гор.)
6Эдельвейс (Leontopodium alpinum – греч. «стопа льва», горный, скальный цветок серебристо-белого цвета. Легенда гласит, что мужчина, сумевший дотянуться до эдельвейса, обретет мужество, а сердце девушки, которой он принесет цветок, будет принадлежать ему навеки).
Лелия (Laelia – семейство орхидные, горный, скальный цветок, нежно сиреневый или розовый с яркой сердцевиной).
7 Эрика (Erica – вереск. Старинная шотландская легенда гласит, что скромный вереск был единственным, кто по просьбе Бога согласился расти на голых, продуваемых ветрами склонах холмов. За это Господь наградил его повышенной выносливовстью, непритязательностью и естесивенным очарованием, а также ароматом и качеством медоноса).
Комментарии к сказкам