Путешествие Петушка

Жила в деревне многодетная семья. Очень бедно они жили, всегда в нужде. Случился в один день у самой младшей дочери День рождения. Большого празднования не устраивали. Как и во все обычные дни, мама поставила на стол отварной картофель, посыпала его свежим укропчиком. Сели за стол, съели картофель. После многочисленные братья и сёстры окружили сестру хороводом и спели ей «Каравай». На этом праздник был окончен. Все взрослые побрели к барину на работу наниматься.

Именинница же надела на ножки деревянные башмачки да и подалась погулять по полю. Ходит, цветочки полевые собирает, песенки поёт. Долго бродила, пока не стёрла ножки до мозолей. Тогда подошла она к озеру, сняла башмаки и опустила ножки в воду. Уставшим больным ножкам сразу стало легче.

– Ой, больно, – вдруг слышится девочке чей-то голос, – больно-то как…прям горят…прям дёргают…. – продолжал вторить голос.

Девочка настороженно озиралась по сторонам, но никого вокруг не было видно.

– Ой, как гудят, – продолжал жалобно звучать голос, – вынь сейчас же ноги из воды, мне больно.

Тут-то девочка поняла, что это к ней обращаются. Она испугано и спешно вынула ножки и чуть попятилась назад от воды. В этот миг озеро будто надвое разверзлось и образовались с самого дна ступеньки. Видит девочка, шагает по ступенькам красивая, очень нарядная женщина, в её руках платочек, она им слёзы утирает. Девочка оторопела. Стоит, с места сойти не может. Много раз она ходила на это озеро, но никогда подобного прежде с ней не случалось. А женщина меж тем, утёрла слёзы и говорит, обращаясь к девочке:

– Это значит твои ножки так болят, гудят и горят?…

Женщина выглядела дружелюбно, и девочка несколько осмелела.

– Болят…гудят…горят, – отвечала она и кивала в подтверждение головой.

– Да ты меня не бойся, дитя, я фея этого озера. Мы с ним единое целое. Я чувствую всё, что чувствует моё озеро. Ты опустила больные ножки в воду, озеро почувствовало эту боль, почувствовала и я. Как же больно тебе, дитя. Я не смогла стерпеть, слёзы набежали от твоей боли, а ты и слезинки не проронила, как же ты можешь терпеть эту боль, маленькая девочка?

При этих словах фея наклонилась и легонько коснулась ног девочки.

– На них мозоли и ссадины. Отчего так? – спросила фея.

– Это от деревянных башмачков, которые я ношу. А другой обувки у меня нету. Наша семья слишком бедная. Все ходят в таких же. У взрослых мозолей уже нет, их ноги привыкли, огрубели. А мои ещё не привыкли, вот и болят, – отвечала ей девочка.

– Бедная девочка, – расчувствовалась фея.

Она погладила её по голове.

– Ты так далеко уходишь из деревни, разве взрослые не должны за тобой присматривать?

– Все взрослые очень заняты. Они работают на барина, а барин злой, скупой, платит мало. Все в нашей деревне от него сильно страдают, но делать нечего. Нет у нас своего надела земли и коровёнки нет. Сегодня мой День рождения, но не было в доме праздничного стола и подарков тоже не было. Вот я сама себе праздник и устроила — цветочков полевых нарвала, веночек сплела, да песенки пою.

Очень жалко стало фее девочку. Она разглядывала её. Старенькое заношенное до дыр платьице, деревянные башмачки — весь нехитрый наряд. Взяла фея девочку за руку и ведёт за собой по ступенькам на самое дно своего озера. Только спустились и ступеньки растворились в водяной глади.

Меж тем, вечерело. Родные кинулись искать девочку. Они бродили по окрестностям и звали её по имени, но девочка не отзывалась. Зато обнаружили на берегу её башмачки. Решили, что малышки уже в живых нет, утонула девочка. Ныряли до самого дна, но ничего не обнаружили. Горем убитые родственники, терзаемые догадками и сомнениями, уже собирались уходить, как вдруг озеро на их глазах расступилось, образовались ступеньки с самого дна. Шагает по ступенькам девочка. Наряд на ней распрекраснейший — парчовое красное платьице, расшитое самоцветами. В косу ленточки шёлковые вплетены. На ножках сапожки красненькие лаковые да на каблучках. Бусы на ней надеты всякие, разные. Только вышла девочка, ступени и исчезли в водной глади. Изумились родные. Сильно обрадовались, что жива. Кинулись обнимать, да целовать её. А тут ещё самым чудесным образом на водной поверхности лодочка появилась. Прибилась к берегу, а на ней подарков всяких разных, да угощений видимо невидимо. Шёлковые, бархатные отрезы. Гребешки чудесные и ленточки для девушек. Для ребят рубахи красные атласные. Шали тёплые для матушки, а для батюшки тёплый жилет. Полные сундуки серебра да золота. Яства и сладости на серебряных подносах.

Оторопели вначале немного, но потом стали девочку расспрашивать. Девочка обо всём рассказала. Они ушам своим не верили, но глазам-то верили. Поклонились всей семьёй до земли перед озером. Слова благодарности произнесли. Они знали, что фея их слышит.

С тех самых пор зажила бедняцкая семья богато и сыто. Коровёнку купили. Дом новый сладили. Да не жадничали — всем нуждающимся помогли и других одарили. Отпала у людей нужда к барину в работники за копейки наниматься. А барин очень заинтересовался, отчего это к нему на работу никто не идёт? Проверить решил. А как увидел дом бедняцкой семьи в полном убранстве и коровёнку на дворе, так его чуть было «кондрашка» не хватила. Говорит он этой семье:

– А ну, признавайтесь, откуда такое богатство?! А коли не признаетесь, так пойду к властям, заявлю, что вы грабежом промышляете, от того и разбогатели. Я с нашими начальниками дружбу имею, мне поверят. Всех вас в тюрьму посадят, а самая младшенькая по миру пойдет.

– Делать было нечего. Барин был прав. Дружбу с начальниками он крепкую имел. Как на духу, признались ему во всём. Барин тут же к озеру побежал. Стоит на берегу и кричит:

– А ну, фея, обогати-ка меня! Да давай богатств побольше, чем бедняцкой семье дала! А не то всех рыб в твоём озере потравлю и озеро осушу!

Барину не пришлось долго ждать. Воды пред ним расступились, появились ступеньки до самого дна. Барин со всех ног по ним вниз побежал в предвкушении. Только спустился он, как ступени и растворились. С тех самых пор его в деревне больше не видели. Зажили люди безмятежно, сыто и счастливо.