Сказка о желаниях

То, что гусеница считает концом света,

мастер называет бабочкой.

Ричард бах.

Медоу, было самой обыкновенной, зеленой гусеницей. Таких, на старом дубе, было около сотни. Каждое утро этих гусениц, начиналось с того что их учитель, мистер Дроус выстраивал всех гусениц в шеренгу, и гордо восседая на коре старого дуба, начинал свой урок. Он рассказывал юным гусеницам о том как им предстоит жить. Объяснял как правильно добывать себе пищу, и какие листья более всего для нее пригодны. Медоу не любила эти занятия, но, тем не менее, ей приходилось их посещать. Она умирала от тоски, слушая поучения мистера Дроус, и не знала, что ей с этим делать. Как — то раз она решилась, и подойдя к мистеру Дроус, сказала:

 — Я знаю, что Вы — старая и мудрая гусеница, и знаете всё и обо всём. Но я больше не хочу посещать Ваши занятия. Мне скучно и не интересно.

Глаза мистера Дроус стали просто огромными от возмущения, и он закричал:

 — Ах ты, глупая, невежественная гусеница! Ты говоришь мне что тебя не интересуют мои занятия? Что тебя не интересует, как добывать себе пищу? Как быть хорошей гусеницей? Не интересует???

 — Нет…. — Прошептала Медоу.

 — А что же тогда тебя интересует? А?!

 — Меня интересует, как можно научиться летать. Вы не знаете этого? — Спросила смущенно Медоу.

 — Как научиться летать? Конечно же я этого не знаю! Для чего бы мне это знать? Как это пригодилось бы мне в жизни? — Кипел от возмущения мистер Дроус.

 — Но ведь многие умеют летать. Летать это ведь так здорово! — С воодушевлением сказала Медоу, и подпрыгнула, как будто пытаясь взлететь.

 — Вот что я тебе скажу девочка. — Уже спокойным голосом продолжил учитель. Забудь свои глупые фантазии, и будь прилежной ученицей. Иначе из тебя ни когда не выйдет хорошей гусеницы!

Эти слова разбили сердце маленькой Медоу. Она продолжила посещать занятия на ряду со всеми остальными гусеницами, но какая же огромная пустота была у нее на душе! Ах, как грустно и не интересно было ей изо дня в день. Да и все остальные гусеницы, стали подшучивать над ней и смеяться. Каждый день они дразнили Медоу. Они кричали ей:

 — Эй Медоу! Почему ты не летаешь как бабочка?!

Медоу отходила в сторону от толпы гусениц, и тихо плакала. Когда она предпринимала попытки подружиться с гусеницами, и подходила к ним, они отвечали:

 — Медоу, Мистер Дроус говорит ты плохая гусеница и из тебя ни когда не выйдет толк! Мы не хотим дружить с тобой. Учитель хвалит нас, а дружба с такой как ты может дорого нам стоить! Убирайся прочь от нас, ты нам не ровня!

Так шли недели и месяцы. Медоу поняла, что она не такая как остальные, что она гораздо хуже них. Она перестала посещать занятия мистера Дроус, потому что ее маленькое сердце сжималось в груди от его слов:

 — Медоу, ты позор для гусениц!

Сам мистер Дроус был довольно самовлюбленной гусеницей. Он верил в то, что всё на свете знает лучше остальных, и что его не зря назначили учителем для юных гусениц. Разумеется, когда Медоу перестала посещать его занятия, он не на шутку разозлился .

 — Эта Медоу, самая плохая гусеница, которых я когда либо видел! Она не ходит на мои занятия, она ни чего не знает о том, как правильно жить и стать достойной нашего общества! У этой гусеницы нет ни какого будущего, разве что ее склюет какая нибудь синица! — Твердил он своим ученикам каждый день.

А Медоу продолжала жить в одиночестве. Другие гусеницы обходили ее стороной и даже не здоровались с ней. Многие из них стали поговаривать, что она сумасшедшая.

Шло время. Ученики мистера Дроус повзрослели и стали усердно заниматься тем, чему их столько времени обучали. С утра до вечера они ели листья деревьев, а потом спали. И так каждый день. Часто, поедая листья, гусеницы видели ни краю толстой ветки, сидящую Медоу которая смотрела куда — то в даль. Они с презрением перешептывались и продолжали дело всей своей жизни. Мистер Дроус, каждый раз проползая мимо Медоу, бросал отрывистое:

 — Бездарность! — И полз своей дорогой.

Но вот, однажды ночью, когда Медоу в очередной раз не смогла заснуть, она вылезла из своего домика в коре старого дуба, и уселась на краю большой ветки. Она смотрела, куда то в даль. На большое, цветочное поле, на огромный, темно синий горизонт небосвода. Внезапно, Медоу поняла, что ей не нужна эта жизнь. Жизнь, в которой изо дня в день ей придется только есть листву и спать. Жизнь, где остальные гусеницы не понимают ее. Жизнь, где она ни когда не сможет научиться летать! Медоу подползла на самый край дубовой ветки, и спрыгнула. Многие гусеницы, которые еще не спали и увидели это, разбудили остальных. И вот уже все гусеницы, вместе с мистером Дроус стояли на краю ветки и смотрели вниз.

 — Что же…так ей и надо. — Злобно прошипел мистер Дроус, и было видно, что он просто ликует. Остальные гусеницы молчали.

Внезапно, над пропастью, в которую они все уставились, запорхала красивая бабочка! Она сделала несколько кругов над головами гусениц и прокричала:

 — У меня получилось! Я умею летать! Я наконец то умею летать!

 — Это же Медоу! — зашептались гусеницы. — Да, да это она! Но как же такое возможно?!

Мистер Дроус молчал. В этот момент он понял, что его знания ничтожны, и что он только и может что, учить посредственных гусениц есть листья. А Медоу. . . . . Медоу порхала над старым дубом, на котором сидели гусеницы. Она была так свободна, так счастлива, так красива! Она смогла осуществить свою мечту!

 — Медоу! Оставайся с нами! — Кричали ей гусеницы, которые совсем недавно презирали эту бездарную мечтательницу.

 — Нет! — Сказала Медоу. — Я не хочу жить с теми, кто ни чего не видит дальше своего носа! Я хочу жить с теми, кто верит в свои мечты и осуществляет их!

 — Ах, Медоу! Прости нас. Прости нас и оставайся с нами! — Упрашивали ее они.

 — Мне не за что Вас прощать! Вы не виноваты передо мной. Вы виноваты только перед собой! Виноваты в том, что Вы хотели быть как все! Виноваты в том, что боялись выделяться и постигать что то новое! И теперь, Вы навсегда утратили возможность стать бабочками! С этими словами, Медоу улетела куда — то в даль. А гусеницы еще очень долго стояли на краю ветки старого дуба, но сказать им было уже нечего.

С этого момента, жизнь Медоу полностью изменилась. Она стала жить среди бабочек. Среди тех самых бабочек, которые когда — то тоже были гусеницами. Которых так же изгоняли и презирали. Но которые, так же как и Медоу верили в свою мечту и смогли ее осуществить, ни смотря, ни на чьё осуждение.