Туй-Тубала

Ехали цыгане табором по лесу, место для ночевки искали.

Попали они во владения лесовика.

Вот слышат Цыгане: пение сзади раздается. Оглядываются цыгане – нет никого.

«Странно, – подумали они, – ведь точно песни слышатся, совсем рядом, а кто поет – бог его знает!» Остановились цыгане, стали палатки делать, огонь разожгли, чай поставили. А песни все слышатся и слышатся.

– Да заходите вы к огню, – кричат цыгане, – посидим вместе, чайку попьем, и мы вам свои песни споем!

Нет ответа.

Прошла ночь. Наутро поехал один цыган в деревню лошадь менять. Семья у цыгана большая – жена, детой полно. Надо же семью кормить, вот он и поехал по своему цыганскому делу. Только отъехал от табора, видит: на пеньке у дороги старичок сидит, борода до локтей, сам маленький, веревочкой подпоясан.

Сидит старичок и усмехается:

– Ты куда, цыган, едешь?

– В деревню еду коня менять, – отвечает цыган.

– Не езди сегодня, цыган, – говорит старичок, – ничего у тебя не получится.

Никакой менки у тебя сегодня не будет. И коня потеряешь, и денег домой не принесешь.

– Да что ж ты такое говоришь, старик? Черт бы тебя побрал! – выругался цыган. – У меня семья, дети бегают мал мала меньше, все есть хотят. Что ж они, по-твоему, голодными быть должны?

– Не езди, тебе говорят, не езди, поедешь – беду наживешь.

Плюнул цыган в сердцах, повернул оглобли и в табор обратно отправился.

Приезжает, а там его ждут:

– Ну что, привез хлеба?

– Какого хлеба? – рассвирепел цыган и давай жену бить. Избил ее п говорит:

– Какой-то старик сидит на дороге, не пускает меня, говорит, мол, не езди менять сегодня, а то беда будет. Мне бы подойти к нему, толкнуть его как следует, чтобы он слетел, да кнутом отхлестать, а я помешкал… А он сидит и сидит. Вот я и воротился. Видишь, вон Иван поехал и лошадь сменял, и хлеба достал, а мне не пришлось. Вот и сидите теперь голодные. Ну если завтра поеду и он попадется мне на дороге, я его захлестаю.

Наутро запрягает цыган лошадь и снова едет по цыганскому делу. Видит: у дороги опять тот же старичок на том же месте сидит. Говорит старичок цыгану:

– Эх ты, цыган, жену избил и меня избить грозился. Да я только пальцем пошевелю, и тебя не станет, а ты еще со своим кнутом куда-то лезешь.

– Да ты что, старик? – испугался цыган. – Что ты озоруешь? Ты что, ошалел?

Ведь у меня двенадцать человек детей, все голодные, все кричат, все есть просят, а ты меня не пускаешь.

– Ну ладно, – согласился старик, – езжай туда-то и туда-то, сменяешь свою лошадь, а обратно поедешь – подарок мне купишь.

И вправду, сменял цыган свою лошадь, да не просто сменял, а взамен такого рысака взял – загляденье, и семье своей еды всякой накупил, да и старика не забыл, купил обещанный подарок.

Возвращается цыган домой и снова встречает этого старика у дороги.

– Ну что, сменял лошадь?

– Сменял, отец, сменял, смотри какого взамен взял!

– А я тебе что говорил? – усмехнулся старик. – А подарок мне привез?

– Привез, привез. На, держи.

– Ну вот, это другое дело. Так слушай, что я тебе скажу: никогда больше мне не перечь. Ты знаешь, кто я есть? Я – лесовой батька. Всему этому лесу я хозяин. Если ты еще когда-нибудь будешь меня ругать, то больше ни одной лошади в свои оглобли не заведешь. А если заведешь лошадь, то она тут же сдохнет. Так и знай.

– Прости меня, дедушка, – взмолился цыган, – никогда я не буду больше тебя ругать, и все, что ты мне скажешь, я сделаю.

– Ну ладно, понравился ты мне, цыган. Вот даю тебе три волосины, возьми их и зашей себе в карман. Они принесут тебе счастье.

Поблагодарил цыган лесового хозяина, а тот ему опять:

– Но смотри, цыган, с женой тебе жить не придется, утащат ее лесные русалки.

Ты слышал, как они пели возле табора? Это они твою жену дожидались.

Упал цыган перед лесовым на колени:

– Лесовой батька, за что ж ты на меня беду такую кличешь? Зачем мне три волосины на счастье дал? Разве может быть у меня счастье без жены моей любимой? И что я буду делать один с кучей малых детей? Пожалел меня, так пожалей и семью мою, не дай жене пропасть.

– А! Понял теперь, где счастье?! – засмеялся лесовой. – Учти, если будешь жену свою бить, хоть один раз ее ударишь, уйдет она к русалкам лесным.

Последний раз тебя предупреждаю.

Сказал так лесовой отец, а потом вырос выше берез, захохотал, захлопал в ладоши и пошел через лес. А цыган с той поры стал жить с женой своей мирно и счастливо.